Александр Бубнов. (ИДИ ВОН, БУБНОВ, ИДИ!) или СИММИС (мерцающее царство симметрии)

В начало

ПЕРВОЕ. Сразу за центром палиндромного стиха (АХИ. ТС! ХИТ СТИХ СТИХА...) зеркальный повтор звуков ощутим сильнее, дальше — слабее, отражение все менее и менее очевидное. (ОЩУЩУ ЩО?). Предел ощущений есть — об оптимальном количестве слов и слогов говорилось немало (О! ЛАМЕ НЕМАЛО? ЛАМЕ НЕМАЛО, ЕСЛИ ПОПИЛ СЕ). Если не учитывать звуковых ассоциаций с предыдущими строками перевертня, в начале очередной строки — новизна, загадка ("а не обычный ли это стих?"), у центра — сгусток близких звуков, затем подсознательное вспоминание начала строки ("не обычный!"), но в обратном порядке по каждому звуку (ЛЯ ЗВУКУ ВЗЯЛ?). Звук в его сиюсекундном облике не может быть повторен (В ОБЛИКИ ЛБОВ!.. БОЛИТ ЯМА ПАМЯТИ — ЛОБ). В одну и ту же реку звука не войдешь. Взаимовлияние звуков достаточно велико, соседние звуки — собеседники, но с соседом слева и с соседом справа разговор получается разный. За экватором палиндромического стиха, с точки "зрения" почти любого звука, его "старые" соседи (ИДЕ СОСЕДИ?!) меняются местами, да и соседей этих порой трудно узнать. Звук "удивлен", он чувствует себя обманутым: тот, кто стоял в очереди вслед за ним (ЛЯ! ОТСТОЯЛ! Я ОТСТОЙ ОТСТОЯ!), оказывается впереди него! Пространственно-временная мерцающая симметрия.
          Экспозиция в начале, уплотнение к центру, "удивление" к концу. В этих трех микроэтапах звукодвижения стиха — первое мерцание.
          Кстати. Одно... (ОДНО РОНДО?) Не перебивай! Одно из антропософских упражнений по духовному совершенствованию заключается в обратно-временном вспоминании прожитого дня. Превращение времени бытия в пространство бытия мысли. Как это смыкается с идеями обратимости времени в палиндромии у Велимира Хлебникова, творившего в те же годы!.. (ВЕЛИМИРУ КУРИМ ИЛ ЕВ)

В продолжение
В оглавление "Стетоскоп36 — eStethoscope2"
На главную страницу