* * *
Отвязаться,
как лодка в сиянии дня
от
того, что я не был ничьим никогда,
оттого что я
не был — зачем?
Отлететь, точно
чайка, целуя в висок
над заливом лишь
нежность — рассеян песок
так, что не был
я сроду ничем.
Потому,
что мне поздно на карму косить.
Потому
что мне не с кем — о чем голосить,
отчего даже голос
сорвется,
я целую пространство — вместилище бед,
телеграф головы,
густошерстный привет,
что у русских
все песней зовется.
Отойди,
говорит, инвалид, говорит,
все извне мне
горит, говорить не велит,
но, упругий,
как мячик в манеже,
я не помню ничто,
и в сиянии дня
отвязаться, как
раб, якорями звеня,
от убежища —
нежит и режет
и убьет, коль
найдет кое-что из меня,
но я вспять,
я ушел, и в сиянии дня -
пережит, не дрожит,
не забрезжит.
