ДУВР

В предпоследний день
в Англии (Две недели в палевом тумане
откуда выплывали:  башни из красного кирпича лебеди на льду
негры-контролеры автобусов японцы-туристы англичане — за стойками пабов
вывески на языке естественном как русский и еще менее понятном) — накануне
перелета из этой страны — обратно

в комнату с белыми стенами

где я сижу сейчас как дикарь у костра — перед компьютером
то есть спиной — к дикости того что за спиной
(три НЕ:  неудовлетворительность необъяснимость и необратимость) — - — 

Мы вышли из
автобуса в Дувре
Пожалуй единственное что адекватно
энтропии бегущей через твое тело как ток
по спутанным проводам линии электропередач после землетрясения
или поток крысиных беженцев — перемещенные морды — с тонущего корабля — 
это путешествовать  бежать лететь плыть  самому насыщаясь
скользящим соприкосновением — личного времени — 
с всегда чужим пространством — - — 
В Англии зимой

вечер наступает поутру
прерывается ночью а настоящего рассвета
следует ждать — ближе к лету

Павильон междугородной автобусной станции

на краю бывшего пригородного луга стоит на месте старой мельницы над рекой
величиной с Иордан или Истру В римские времена Dour была судоходной — 
закомпексованно заверяет местный гид-бук  как будто недостаточно
что она вырыла в шерсти бычьего вида холмов над морем всю эту
долину — для уютного в несколько улиц сумеречного городка
и порта — монументального дверного проема в Англию
с косяками белых скал и притолокой горизонта

Когда я все это говорю
глядя естественно  в сторону моря — 
левая часть черепа как бы придавлена тенью
многоярусной тяжеловесной крепости цвета мокрого песка
зависшей над городом с востока на границе холмистой гряды и неба
Как ясно кричат чайки! Это моя дорогая здешние голуби
Вблизи и те и другие птицы — так себе: голуби тупы
а чайки истеричны  Но я хотел бы просыпаться
холодным утром в северном портовом городе
под крик чаек — это приводит в чувство

Пока мы поднимаемся к замку
по корявым каменным ступеням между глухих стен
я — тяжело дыша и часто останавливаясь — намерен сделать заявление:
Я склонен расценивать как унижение готовность моего физического тела — болеть
болезнями века  начиная с гриппа зимой и кончая распадом иерархии ценностей
в любое время года Я ощущаю на себе бесконечную попытку — со стороны
демиурга — провести насильственную коллективизацию персонального
опыта Но признаю неспособность откусить свой язык и выплюнуть
его в лицо тирану  поскольку язык — единственное
чем я владею

----

Стены keep-а
(донжона на нашем языке) — 
такой толщины  что именно в них располагались
королевские и гостевые апартаменты раннего — как первая любовь — 
средневековья
Странно но никакого особого душевного подъема от того
что я там  где безнадежно мечтал быть (лет 25 назад — 
на толевой крыше дачного сарая объедая ветки вишен
над "Белым отрядом" или "Трудно быть богом" — - — 
Разводим руками: и это — должно было прийти
вовремя — как

разрешение от
девственности Сейчас
гораздо нужнее — спуститься кругами
полуулиц-полулестниц (пружина распрямляется словно от смерти
обратно к рождению)
- в долину городка мерцающего последним

отсветом дня и в сырой полутьме пустых улиц
прогулять конец этого дня Погреть руки
над чайником за столиком у окна — 
и пора на автобус
в Кентербери

К следующему стихотворению