Тамара Ветрова Осколки Кое-кто воображает, что если его проклянут, он от этого станет счастливее. Между Анатолием и его девушкой произошел такой разговор. - Будь ты проклят! — вскрикнула девушка. — Подойди-ка ко мне, мерзкий урод, и я плюну в твое лицо. - Смотрите, летят облака, — говорила в это время Анатолию другая. — Вон то напоминает пепельную розу, а это — точно маленький пушистый выхухоль. Анатолий курил сигарету за сигаретой.
Первая любовьАнатолий все время стоял на коленях перед девушкой, которая ему нравилась. Во рту он держал ее тоненькие белые перчатки, а она ковыряла носком ботинка гранит набережной. Оба смотрели на ледяную рябь канала. "Вот бы бросить ее на набережную!" — с гордостью, зло думал Анатолий. Они почти не разговаривали, только "да" или "нет". Его и влекло к девушке, и отталкивало от нее. Тут пришла телеграмма — умерли родственники Анатолия, и он стремительно зашагал прочь, не сказав девушке в перчатках даже "досвиданья"; синяя спортивная сумка била его по бедру. Девушка хотела было пойти за ним, но не успела: на дороге ее настигла белая ночь. Разбитая, она прилегла на мостовую, слушая равнодушный стук экипажей. Она тоже полюбила Анатолия, ей-Богу, безо всякой иронии. Анатолий стоял на самом краю пропасти, можно сказать — бездны. - Желаете быть убитым? — стараясь оставаться в рамках приличия, спросил он. Его противник, низкая тварь, форменный ублюдок, корчился в пыли точно червяк — Боже, какая грязная скотина! Анатолий требовал, чтобы противник встал в требуемую позу, а тот не желал, блеял, как баран! Анатолий торопливо подсчитывал что-то в голове. Выходило, никакой ошибки не было: и противник, и оружие были именно те, если не лучше. "А ведь я мог бы быть счастливым, — думал Анатолий. — Но во мне угадывали признаки дурных свойств, и они родились..." Тут Анатолий подавился и начал кашлять, кашлять, так что ничего больше нельзя было различить.